Спустя двадцать лет после того, как её кровавый путь был прерван, мир вновь вынужден вспомнить о Богомоле. За решеткой высокотехнологичной тюрьмы для особо опасных преступников она давно превратилась в леденящую кровь легенду, в хрестоматийный пример хладнокровной и методичной жестокости. Её методы, отточенные и безжалостные, унесли жизни пяти мужчин, а мотивы так и остались загадкой, погребенной под слоями психологических отчетов и судебных протоколов. Казалось, эпоха Богомола безвозвратно канула в прошлое, пока в городе не началась новая волна убийств. Преступления выглядят как точная, до мельчайших жутких деталей, копия её почерка. Появляется подражатель, который не просто вдохновляется старыми делами, но бросает вызов самой оригиналу, разыгрывая изощренную игру, где каждая новая жертва – это насмешка над системой, не сумевшей до конца понять природу первого монстра. Именно в этот момент следствие, загнанное в тупик безупречной имитацией, делает отчаянный и противоречивый шаг. К расследованию привлекают саму Богомолу, предлагая ей в обмен на определенные послабления помочь выследить того, кто присвоил её мрачное наследие. Это вынужденное партнерство ставит следователей перед невыносимой дилеммой: как доверять тому, чей разум породил столько зла? Ситуация усугубляется личной драмой, разворачивающейся в самой команде. Один из ключевых оперативников, ведущих это дело, – молодой и принципиальный полицейский, для которого работа всегда была смыслом и опорой. Он и не подозревает, что самая мрачная тайна его жизни связана с женщиной за стеклом смотровой комнаты. Женщиной, чье прозвище наводило на него ужас с детства, но чью истинную связь с его судьбой он был не готов осознать. Теперь им предстоит двигаться по тонкому лезвию: с одной стороны – изощренный убийца, повторяющий старые злодеяния, с другой – оригинальный создатель этого кошмара, чьи мотивы и истинные намерения остаются темным лесом. Расследование превращается в многоуровневую психологическую дуэль, где прошлое и настоящее сплетаются в тугой узел, каждый шаг грозит новой смертью, а граница между охотником и жертвой, между правдой и ложью, между профессиональным долгом и личной катастрофой начинает стремительно растворяться, затягивая всех участников в водоворот, из которого, возможно, нет выхода.